Такими захватывающими были научно-технические задачи у дерзкого Лондона Семена Ефимовича
Нашу студенческую троицу научный шеф Борванч создал и пестовал в1965 году специально для передачи в свою вотчину — Всесоюзный научно-исследовательский институт мощного радиостроения имени Коминтерна. И мы не представляли себе более престижного места работы, чем этот почтовый ящик.
Когда предложили писать именно там диплом, причем, в духе того времени, — закончить Ленинградский институт Авиаприборостроения (ЛИАП) на полгода раньше срока, мы все трое с удовольствием согласились.
Институт на Васильевском острове показался очень престижным и был воплощением мечтаний о нашей творческой будущности. Даже издевательские строгости режима воспринимались с религиозным пиететом, как ритуальное жертвоприношение.
Руководителем дипломного проекта назначили Семена Ефимовича Лондона — монопольно ведущего специалиста по широкополосным усилителям высокой частоты – человека увлеченного синтезом широкополосных фильтров, умницу, во многом не от мира сего, вечно углубленного в себя. Его социальную незащищенность, насколько можно, умело компенсировала его ближайшая квалифицированная сотрудница и супруга и просто милая дерзкая женщина — Галя Лондон.
Я тут же с головой ушел в поставленную им исследовательскую задачу разработки широкополосного фильтра (с аппроксимацией по Чебышеву) для одного из разрабатываемых мощных высокочастотных усилителей. Все было азартно и интересно, да и (что говорить!) — в то время не зря были «физики в почете»… Единственно досадным оказался немыслимо большой объем расчетов необходимый для оптимизации. А ведь в то время обычный калькулятор считался роскошью. Все на логарифмической линейке до рези в глазах.
К концу срока дипломного проектирования оказалось, что у меня за сто листов материала по синтезу фильтра, но диплом не состоялся. Мнения разделились: Семен Ефимович считал, что дипломная работа практически завершена, руководство в ЛИАПе — что объем материала близок к нулю. Друг с другом они не спорили, я, естественно, оказался в промежности.
Тем не менее, диплом пришлось аварийно завершать, включая весьма необходимые разделы по экономике, пожарной безопасности и т.д.
Я проникся уважением к разработке и гордился полученной оптимизацией спроектированного четырехполюсника, руководитель счел 60% материала работы оригинальной, но на защите диплома на комиссию это не произвело впечатления, и она очень дивилась, как это можно, большую часть диплома посвящать расчету лишь какого-то одного паршивого фильтра. Справедливость в очередной раз восторжествовала: я был не понят и бит, диплом едва-едва вытянули на четверку.
Однако, в связи с высоким средним баллом отметок диплома меня все же приняли в пятый отдел ВНИИМРа не младшим лаборантом, а с повышением: просто — лаборантом. Таким образом, чтобы дорасти до должности младшего инженера в моей карьере осталась всего-то одна служебная ступенька — старший лаборант. В результате, заработок мне определили лишь раза в полтора ниже, чем тот, что я получал до института — работая слесарем-жестянщиком на Электросиле.
В поисках лучшей доли через десять лет я много попрыгал по разным научным конторам. Стал кандидатом технических наук. Количество авторских свидетельств СССР и патентов России у меня сейчас приближается к сотне. Думаю, что трудно найти такой отечественный городок, в котором сейчас не фурычило бы какое-нибудь из моих изобретений. Полагаю, что вкус к изобретательству впервые познал в общениях с Семеном Ефимовичем
Не поуехал я. И ни о чем не жалею…
А вот Семен Ефимович Лондон – поуехал и, как оценивают результаты его трудов специалисты, стал одним из мировых лидеров-разработчиков мощнейших широкополосных высокочастотных усилителей. Благодарно преклоняю голову перед его благородством, профессионализмом и талантом!
Петр Новыш Санкт-Петербург
